Тайна гибели царской семьи

[Bratan]

Этот киносценарий написан Евгений Гильбо в 1997 году
по заказу телерадиокомпании “Петербург”.
Однако, снятый по нему документальный фильм
был запрещен к выходу в эфир цензурой,
так как в 1998 году Б.Н.Ельцин принял решение
выдать найденные мошенниками в Екатеринбурге останки за царские
и похоронить их в качестве таковых в Петропавловском Соборе.
Ни один уважающий себя священнослужитель тогда не решился
совершить святотатство, и поручить действо пришлось попу-расстриге,
для которого приказ куратора из ФСБ оказался важнее решения Синода.
Ельцинская цензура настолько рьяно следила, чтобы правда об афере
нигде не просочилась, что изъятые у съемочной группы материалы
исчезли и не найдены до сих пор.
Нет нужды говорить, что на съемку продолжения фильма
был наложен строжайший цензурный запрет.

Эта передача посвящена истории одной из самых необычных и самых значительных афер века. Нагромождения лжи в течение восьмидесяти лет дали обильные всходы в общественном сознании. Сегодня порожденная этой аферой легенда - одна из главных составных частей идеологии, как коммунистов, так и антикоммунистов. Но все, что в этой легенде содержится - ложь.
Никто не задумывается нынче над этой ложью. Ее глотают такой, какова она есть. Глотают поверхностно. Никто и не старается дать вглядеться в подробности того, что случилось в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. в подвальной комнате ипатьевского дома, и случилось ли что-то вообще? Потому что если вглядеться в факты, возникает слишком много вопросов. А вместе с вопросами исчезает доверие к легенде. А легенда очень уж кому-то нужна.

Легенда эта родилась уже давно, но все еще находятся силы, заинтересованные в ее воспроизведении. Слишком уж соблазнительны политические, а главное финансовые перспективы, которые она открывает. Впрочем, все по порядку.
Еще в феврале 1917 года началась мощная компания по дискредитации царя. Все обвинения, выдвинутые и широко разрекламированные в период деятельности Временного Правительства, назначенная этим же правительством Чрезвычайная следственная комиссия не подтвердила, но поток грязной брани в адрес Николая II не прекратился. Интеллигенция не могла простить царю военные поражения, министерскую чехарду и, конечно, Григория Распутина, зловещего мифического монстра. Разумеется, не все это соответствовало действительности. Просто у некоторых членов Дома Романовых и иже с ними были свои счеты с Николаем.
С начала 1918 года пропаганда против личности царя стала приобретать характер истерии. Рабочие на многочисленных митингах, в особенности в уральском городе Екатеринбурге, требовали немедленной казни царя. Настрой был таким, что представителям местных органов власти приходилось до угрозы применения силы, гасить бушевавшие страсти. Подобное поведение властей не только не успокаивало революционных рабочих, но и вызывало подозрение о том, что большевики умышленно оберегают бывшего царя от народного возмездия.
И вот почему-то именно в этот так настроенный против царя город привозят царскую семью. Неужели большевистское правительство пожелало перед лицом наступления белых так осложнить свое положение? В чем в чем, а уж в идиотизме и политической недальновидности Ленина и Свердлова обвинить трудно. Но ничто, же сумняшеся этим противоречием историки настаивают на том, что царская семья появляется в Екатеринбурге как раз к разгару антимонархических митингов.
Новая нестыковка. Царскую семью якобы помещают в доме бывшего инженера Ипатьева. Дом этот был в аренде у местной ВЧК, и там весьма часто происходило исполнение приговоров. Екатеринбуржцы часто слышали стрельбу из подвала дома и поэтому не поверили, что там может рядом со всем этим ужасом спокойно проживать царская семья.
Кстати, покидая город перед наступлением войск Колчака, ВЧК аккуратно заплатило Ипатьеву по счету за аренду дома.
Страсти в Екатеринбурге еще более накалились, когда у Ипатьевского дома неожиданно сменилась вся охрана. Прибывший из Москвы отряд, состоял преимущественно из иностранцев. Новая охрана не церемонясь разгоняла любые пикеты у Ипатьевского дома и не стеснялась открывать огонь по революционным рабочим. И вдруг власти объявили, что в ночь на семнадцатое июля 1918 года царь, вся его семья и люди свиты расстреляны.
Это известие в самом Екатеринбурге было встречено с откровенным недоверием. Ведь действительно непонятно, по каким же причинам власти не посчитали нужным предупредить о предстоящей казни рабочие комитеты, предложить им направить своих представителей в контрольную комиссию или хотя бы предъявить трупы казненных, чтобы избежать обвинений в свой адрес и ослабить напряженность в городе?
Да, большевистское начальство не захотело выполнить необходимые процедуры, а вместо них выдали чудовищную версию о растворении трупов в соляной, по некоторым данным в серной, кислоте; о распиливании и сожжении останков; расчленении их топорами с последующим тайным захоронением всего того, что осталось. Предъявлялась в качестве доказательства содеянного бумага на получение товарищем Белобородовым на одном из предприятий Екатеринбурга бочки с серной кислотой.
Весь это бред был доведен до сведения рабочих комитетов, требовавших предъявить трупы расстрелянных. Он, естественно, вызвал недоверие. В комитетах поняли, что их надувают. Только то обстоятельство, что к Екатеринбургу подходили войска директории и чехословаков, спасло большевистское руководство от неминуемой кровавой расправы. Рабочих очень оскорбил столь грубый и откровенный обман со стороны новой власти.
Действительно, почему казнь нужно было совершать в обстановке строгой секретности, если уже утром семнадцатого о ней было объявлено всенародно? Зачем понадобилось уничтожать трупы казненных, если сам факт их сокрытия создавал значительные трудности и к тому же осложнял и без того натянутые отношения между властью и революционным пролетариатом? И как же удалось так быстро уничтожить одиннадцать трупов? Ведь для растворения их даже в серной кислоте, одной бочки явно бы не хватило...

После занятия города войсками Директории и чехословацкого корпуса началась вторая серия странных событий. Новая власть поручила екатеринбургскому следователю Наметкину провести расследование по факту расстрела царской семьи в доме Ипатьева. Имеющий весьма разнообразные связи и опыт следователь быстро пришел к неожиданному для заказчика выводу.
В Ипатьевском доме действительно были найдены следы от расстрелов. Да не от одного расстрела, а от нескольких. Имелись пули разных калибров, кровоподтеки, выбоины на стенах. Но все это не имело никакого отношения к царской семье. Ее даже близко к Ипатьевскому дому не было.
Сначала Наметкину посоветовали изменить свои выводы, обвинив в следственной ошибке. Но это обвинение только оскорбило опытного следователя, и он представил неопровержимые доказательства и свидетелей к своим выводам.
Наметкина вынудили покинуть Екатеринбург. Но уехав в Томск, он еще кипел обидой. Собрав там журналистов и представителей общественности, он рассказал о выводах следствия и реакции на них властей, пообещав представить документы. Спустя неделю, после своего заявления следователь был убит, а дом, где он снимал комнату, сгорел.

После гибели Наметкина дело было поручено следователю Сергееву. Однако и новый следователь оказался хорошим профессионалом и тоже несговорчивым. В короткие сроки Сергеев доказал, что никакой царской семьи в Ипатьевском доме и вообще в Екатеринбурге не было. Вскоре Сергеев погиб при невыясненных обстоятельствах.
После этого дело поручили уже следователю из Омска Соколову. Расчет был на то, что не зная местных условий, тот проведет формальное следствие и подтвердит априорные выводы. Очевидно, Соколов был осведомлен о судьбе своих предшественников. Поэтому с самого начала он принял версию об убийстве царской семьи в Ипатьевском доме. Найденные там пули были признаны отскочившими от царициного корсета, а кровоподтеки разного срока давности - кровью августейших особ. Соколов даже точно указал место, где похоронены растворенные в кислоте трупы. То, что трупов там не нашли, его не трогало.
В эмиграции Соколов даже написал книгу по материалам своего "дела". На заработанные таким образом деньги он и жил во Франции. Однако, к 1924 году деньги кончились, а все попытки получить еще у бывших "друзей" ни к чему не приводили.
Соколов вынужден был пойти на отчаянный шаг. Он решил разоблачить миф о гибели царской семьи. Тут-то и выяснилось, что Соколов, зная о выводах своих предшественников, в тайне вел и настоящее следствие. Расследуя дело по факту убийства царской семьи, как приказывало начальство, параллельно вел следствие по факту исчезновения царской семьи, как ему диктовал профессиональный долг.
Результаты своего настоящего расследования Соколов пытался обобщить в специальной работе и обнародовать. Но сделать этого не успел. 23 ноября 1924 года он был обнаружен мертвым у себя дома в Сальбри, при этом многие документы, подготовленные к печати, таинственно исчезли.
По официальной версии смерть наступила от разрыва сердца. Но есть сведения, что его так же как и его предшественников убрали. Впрочем, объяснить неожиданный разрыв сердца у здорового 46летнего сибирского мужика иными причинами было бы затруднительно.

В 1920 году гуляя по Кремлю, Ленин встретил коменданта Кремля Якова Юровского. Неизвестно почему, он вдруг хитро улыбнулся и громко произнес: "А, так это Вы, батенька, убили нашего царя? Да-да, это ведь Вы шлепнули в Екатеринбурге нашего царя!" Опешивший Юровский стал путано объяснять, что он тогда в Екатеринбурге не был, что это какая-то ошибка, что он к той истории не имеет ни малейшего отношения. "Зря, батенька, зря, - произнес Ленин, - не отпирайтесь. Лучше поговорите с товарищем Дзержинским и напишите обо всем поподробнее".
Ленин направился дальше, а потрясенный Юровский остался стоять посреди Ивановской площади. Он не понимал, что нашло на вождя. Но ясно отданные приказы комендант Кремля привык выполнять. Поэтому он направился к Дзержинскому и рассказал об этой странной истории, клятвенно заверяя, что никакого отношения к расстрелу царской семьи в Екатеринбурге не имел.
Дзержинский пожал плечами и предложил Юровскому все же написать от первого лица о екатеринбургском расстреле. Для этой цели он выдал Юровскому тщательно отобранные документы из "дела Соколова". В соответствии с ними Юровский и написал свой ставший затем широко известным опус о том, как он расстреливал царя. Аналогичные отчеты писали и другие чекисты.
Надо сказать, что Юровский, будучи комендантом Кремля, мог знать, где в 1920 содержится бывший царь. Но партийное поручение вождя Юровский выполнил со рвением.
Однако через несколько лет что-то произошло. То ли Юровский не захотел, чтобы на нем оставалось это пятно, то ли возникли еще какие-то обстоятельства. Когда Ленина и Дзержинского уже не было в живых, Юровский вдруг начал рассказывать эту историю различным людям, в том числе сослуживцам. Рассказывал он и о том, что никакого расстрела в Екатеринбурге быть не могло.
В 1938 году Юровский был положен на обследование в Кремлевскую больницу. У него неожиданно была обнаружена тяжелая болезнь, от которой он вскоре скончался. Перед смертью Юровский старательно убеждал всех, что не имел никакого отношения к смерти царя. Это было признано бредом больного, вызванного глубоким потрясением и раскаянием.

Летом 1991 года в прокуратуру Свердловской области обратился некий житель Екатеринбурга А.Авдонин. Он заявил о том, что 10 лет назад с группой единомышленников в нескольких километрах от Екатеринбурга нашел захоронение расстрелянной в 1918 году Царской семьи. В эту группу входил и писатель Гелий Рябов.
По заявлению А.Авдонина прокуратура начала расследование. Останки оказались погребенными под полотном грунтовой дороги в суглинистой почве. Раскопки проведены поспешно и закончены в странно короткие сроки - всего за 3 дня. Хотя среди участников был археолог, специальная археологическая техника и технология не применялись. Извлечение останков проводилось с помощью лопат.
В результате этой лопатно-топтальной операции в ускоренном темпе были извлечены на свет божий почти полные скелеты 9 человек и разрозненные кости. Было возбуждено дело и начато уголовное следствие.
По показаниям Авдонина и прочих, в 1979 году останки были извлечены из захоронения. Затем они были в пластиковых пакетах отвезены в Москву. Там, в Москве с ними проделывали некую "криминалистическую экспертизу" чисто на инициативной основе, частным порядком (надо полагать, по линии личных связей известного писателя Гелия Рябова). Результаты "экспертизы" неизвестны. Кто ее проводил - тоже неизвестно.
То есть в 1991 году выкапывали содержимое привезенных из Москвы в 1979 году пластиковых пакетов. Запомним этот факт.
Самым странным в этих условиях является поведение прокуратуры. Она возбуждает уголовное дело по факту нахождения останков. В ее распоряжении оказывается факт, что указанные останки в нарушение процессуальных норм и норм археологических раскопок уже выкапывались за 12 лет до этого. То, что с останками тогда делалось, тоже в процессуальные нормы не укладывалось.
Прокуратура оказалась перед фактом нарушения группой граждан советских законов. Она должна была возбудить против них дело или хотя бы предъявить обвинение в рамках расследуемого дела.
Обвинение не предъявлялось. Прокуратура вообще не заинтересовалась обстоятельствами гораздо более конкретными, чем мифический расстрел царской семьи почти сто лет назад.
Доказан в рамках дела пока что только факт, что Гелий Рябов сотоварищи закопали в известном месте привезенные из Москвы в пластиковых пакетах неизвестные останки, которые, по их мнению являются останками царской семьи. Доказательства другим утверждениям заявителей прокуратура найти не удосужилась. Например, утверждению, что закопанные останки были выкопаны до этого на том же месте. Или, что закопаны те же останки, что увозились в Москву.
Кто же мог в 1991 году заставить свердловскую прокуратуру играть чисто декоративную роль? Вряд ли КПСС - шестая статья уже была отменена, а глядели все на нее уже как на пережиток. Остается только предположить, что действовала какая-то спецслужба. Какая - пока не будем гадать. Спецслужб при советской власти хватало, да и сейчас еще достаточно.
Но один факт все, же видится теперь с определенностью. Операция 1991 года была операцией не следственных органов, а спецслужб.

Затем началась эпопея с экспертизой выкопанных останков. Некоторые формальности, конечно, нарушались, но не более чем в любом деле, так что не будем привлекать к этим несущественным моментам внимания. Для нас важно лишь одно: эксперты так и не смогли доказать, что имеют дело с останками царя и его семьи.
И это притом, что именно такая версия была принята априори!
И это притом, что сама процедура совмещения разрозненных костей скелета была построена на реконструкции именно предполагаемых скелетов. Однако, совместить как предполагалось, не удалось.
Сделанная портретная идентификация практически не совпала с портретом царя. И это при том, что образ его, несомненно, стоял у эксперта перед глазами!
После этого портретную идентификацию поручили уже не специалистам, а художникам. Те немедленно создали нужный образ. Правда, череп, по которому восстановили облик Николая II, оказался при ближайшем рассмотрении женским. Но разве сложно замять такую мелочь?
Заметим, что мы имеем дело с вопиющим нарушением основного закона экспертизы. Перед экспертами была поставлена задача: “Выяснить, являются ли данные останки останками царя и членов его семьи”. А согласно правилам уголовного процесса, да и просто научного подхода должна была ставиться другая задача:
“УСТАНОВИТЬ, ЧЬИ ЭТО ОСТАНКИ?”
Так задача не ставилась. И не доказав, что имеют дело с останками царской семьи, эксперты и прокуроры совершенно забыли о главном: что они обязаны все-таки эти останки идентифицировать. Обязаны выяснить, чьи же они. В нарушении всех норм уголовного процесса этого делать никто не собирается.
Вопреки всем фактам те, кто с самого начала раскручивает эту операцию, начали новый виток. Вопреки фактам они продолжают упрямо навязывать журналистам, а через них - всем нам мнение, что все равно эти останки принадлежат царю и его семье. И раз не доказала всего это экспертиза судебно-медицинская - назначается экспертиза генетическая.
Эта экспертиза также не смогла дать определенного ответа. Единственное, что удалось выдавить из экспертов, это то, что они не могут утверждать, что это не царские останки. Это-то утверждение в российской прессе и выдают за утверждение, что останки, несомненно, царские.

Почему-то именно в то время, когда уважаемый Гелий Рябов проводил операцию по закапыванию под дорогой привезенных из Москвы в пластиковых пакетах останков, в той же Москве было принято решение снести дом Ипатьевых. И товарищ Ельцин с блеском провел эту операцию.
Зачем это было надо? Ельцин просто валит все на директиву ЦК, решение Политбюро, но директивы этой и решения этого не показывает. Его екатеринбургские доброхоты выдвигают версию, что дом... мешал движению. Но каждый, кто знает его местоположение, поверить в это не сможет.
Все остальные придерживаются версии, что коммунисты... пытались скрыть следы преступления. Но зачем их скрывать? Разве они отрицали само преступление? Разве о нем не было написано во всех школьных учебниках, прошедших коммунистическую цензуру? Версия сыплется от первых же вопросов.
Так что же можно было скрыть, снеся Ипатевский дом? Только одно - что никакого расстрела царской семьи там не было.
Даже непредвзятый анализ фактов, собранных предвзятыми следователями, позволяет увидеть, что расстрелов было несколько, и что никаких оснований предполагать, что среди расстрелянных была царская семья, нет. Естественно, что любой профессиональный следователь, не связанный рамками партийного контроля, оказавшись в Ипатьевском доме, сразу бы все это увидел и доказал. Наверно, подобные случаи к тому времени были, и кого-то пришлось убирать.
Так что с осуществленной Гелием Рябовым операцией существование Ипатьевского дома было несовместимо. Вот его и снесли.

Версии захоронения, а точнее сказать, версии сокрытия следов преступления изначально признают гибель всех Романовых и их приближенных в Ипатьевском доме. Понятно, что если царя не расстреливали - то некого и хоронить. Однако, никто не задумывался, что могло оказаться, кого хоронить, если расстреливали НЕ ЦАРЯ.
Об одном варианте говорят Юровский и Ермаков: после расстрела в Ипатьевском доме тела были вывезены за город и сброшены в одну из затопленных шахт. Это весьма удобный способ сокрытия следов преступления. Он использовался весьма часто: ведь в ГубЧК расстреливали многих.
Однако дальше начинается фантасмагория. Утверждается, будто через день останки были извлечены из шахты. Как их можно из затопленной шахты извлечь, и главное зачем? - нет ответа. А учитывая, что в шахте той было полно трупов других жертв ЧК - как отделить именно эти?
Затем два тела были сожжены, а остальные захоронены под полотном грунтовой дороги, ведущей из Екатеринбурга в деревню Коптяки (там, где их и нашли граждане Рябов и Авдонин).
Почему сожгли именно два тела? Почему не все? Не хватило бензина? Или проявили гуманность?
И почему остальных хоронили именно под дорогой? Это же явная чушь!
В старые времена, по деревенским поверьям, если ловили вампира, то хоронили его на перекрестке дорог и вбивали ему в спину осиновый кол. Может быть лютая ненависть, владевшая сочинителями этой шизофренической версии вызвала из их бессознательного реминисценцию детских страхов? Поэтому и возникла эта жуткая, неправдоподобная, сумасшедшая выдумка, которой решили дать вторую жизнь товарищи, привезшие в 1979 году из Москвы в пластиковых пакетах "останки царской семьи".

Итак, где же искать останки царской семьи? Отказавшись от некоторых априорных версий, которым следовали все следователи, начиная с Соколова, зададимся простым вопросом:
Какой смысл имело отвозить царскую семью в Екатеринбург, так далеко от реального контроля московских властей? В подарок Колчаку?
То, что это - полнейшая несуразица и полнейшая дикость, почему-то никто не задумывался. Ведь единственным естественным шагом было бы содержание царской семьи в Москве под контролем новой власти.
Так и было сделано. Царская семья никогда не бывала в Екатеринбурге, никогда не видела ипатьевского дома, и поэтому никак не могла быть там расстреляна.
Ее членов ждала другая судьба. Но об этой судьбе - разговор особый.