Летим в незнакомой туманности. Я и другая тень. Да, мы тени. Или духи. Это не так важно. Просто летим и поглядываем по сторонам. Ничего примечательного — туман, он и есть туман. Ну, разве что, иногда расцвечивается голубыми вспышками. Это значит, кто-то из наших родился. На Земле или ещё где — кому как повезёт. Мне ещё рано. Я не нашёл ничего, что бы мне понравилось. Мой спутник тоже. Мы с ним почти не общаемся. Я вообще не могу понять, чего он за мной увязался? Давно уже. Хотя о времени здесь говорить не приходится. Его попросту нет. Вот такой прикол: прямолинейное движение есть, а времени нет. Я перестал запариваться на эту тему ещё в пред- предыдущей туманности. Не стоит оно того. Только энергию теряешь.

Мой спутник внимательно на что-то уставился. Слежу за его взглядом — ничего особенного: ещё одна бледная вспышка. Но нет! Не как обычно. Теперь и я это заметил. Она странным образом мерцает. Кому-то никак не родиться? Подлетаем ближе. Так и есть. Сразу трое решили нарисоваться в одном месте. Туго придётся той, которая станет их рожать. Потому и мерцают, что не простое это дело. И чё их понесло? Неужели успели так подружиться? Мы вон с моим напарником даже не разговариваем почти. Напарником?! Это я так подумал? С какой стати? Наверное, совместные усилия этой троицы так на меня действуют. Нужно отлететь чуть подальше. Гляжу, мой спутник тоже шарахнулся в сторону. Ага, давай, давай! А то и тебя туда затянет ненароком. Будет у роженицы уже не тройня, а целый квартет.

Плаваем в призрачном мареве на почтительном расстоянии. Те трое уже почти выбились из сил, но упорствуют. Вот один исчез. Народился значит. Интересно, как оно? Ведь никто ничего не рассказывает. Ну, да это и не мудрено. Для того Предохранитель и существует. Ты только знаешь откуда-то, что происходит это не один раз. Ты вновь и вновь возвращаешься, но, к сожалению, ничего не помнишь. Говорят, так надо. Какой-то скрытый смысл существует. Меня, впрочем, это не особо напрягает. Ну, вернусь я обратно, ну, снова буду болтаться в этих туманностях без всякой памяти о жизни Там. Ну, и что? Где-то же она остаётся, эта память? Иначе и не было бы Предохранителя. И это, в общем-то, правильно. Не будь Предохранителя — летать бы всем духам с выпученными от безумия глазами.

Вот и второй из троицы исчез в голубоватой вспышке. И этот сподобился. Теперь их там двое в одном месте. Интересно, память сразу отшибает или постепенно? Может быть они Там теперь с удивлением смотрят друг на друга, словно видят впервые? Я с интересом покосился на своего спутника. Если мы вдруг решим родиться близнецами, сможем ли узнать друг друга? Хотя, чего это я? Не нужен мне никто. Я в этот раз хочу появиться один. Исключительно один. Не знаю, откуда у меня такой план, но он есть. А этот дух просто рядом болтается. В нужный момент я от него сбегу. Я знаю, как это легко сделать.

Что-то у третьего духа плохо получается. Он мерцает сильнее, чем те двое. Это плохо. У него может кончиться энергия, прежде чем он успеет родится. Тогда *цензура*. Придётся очень долго восстанавливаться. О-о-очень долго! Даже тут, в Безвременьи, это считается чем-то близким к Вечности. В глазах духа появляется отчаянье. Его сущность постепенно начинает растворяться в слоях тумана. Это конец. Не выйдет у него так ничего. Поспешил ты, приятель, ох поспешил.

Что это? Я ни хрена не понял. Мой напарник вдруг стремительно помчался вниз и стал проталкивать беднягу к Проходу. Что он творит?! Он что, ненормальный? Сам же потеряет сейчас всю энергию. Мне, в конечном счёте, наплевать, но тоже не могу удержаться. Привык я к нему что ли? Лечу на подмогу. Последний из троицы глядит на нас умоляюще. Ладно, не ссы, товарищ. Опа! Слово какое прикольное вспомнилось. Это иногда бывает. Слова из прошлых жизней. Порой совершенно бестолковые. Но я отвлёкся. Мы уже вдвоём заталкиваем этого Ганса (почему-то я подумал об этом имени?) в Проход. Мельком успеваю заметить на другой стороне нестерпимо яркий свет и призрачные тени. Я (опять не пойму, откуда) знаю, что это называется — руки. Для меня слово бессмысленное во всех отношениях. Но тут же все мысли исчезают. Мы всё-таки затолкали его туда. Часть энергии пришлось, всё же, потратить. Висим оба в тумане и чуть мерцаем. Но дело того стоило. Теперь и я уже это чувствую. Мой спутник благодарен за помощь. Он никогда не скажет этого в открытую, но тут слова совершенно ни к чему. Я и без того его понимаю. Надеюсь, и он меня.

Летим снова, как ни в чём не бывало. Опять размышляю над странностями этого мира. Ведь вот только что имело место быть некоторое событие, явно протяженное во времени. Как же такое может быть, что времени тут не существует? Похоже, это одна из тех вещей, что находятся за пределами Предохранителя. А раз так, то и шут с ней. Само когда-нибудь проявится.

Внезапно до меня доходит смысл нашего последнего поступка: с той троицей духов непосредственно связана наша будущая с «напарником» судьба. Всех деталей, конечно же, не знает никто, но оба мы чувствуем, что это так. Странное ощущение. Будто часть тебя уже Там. А, может, так оно и есть? Мы же всё-таки отдали им часть энергии. Ладно, потом разберёмся.

Мой спутник резко ушёл влево. Лететь за ним? А на кой? Он мне никто, как и я ему. Но тянет. Точно, привык. Пойти посмотреть, что там?

Лечу следом. Теперь, похоже, это он не доволен, что я его преследую. Остановился.

— Тебе нельзя со мной, — говорит.

— Откуда ты можешь знать? — возражаю.

— Мы не можем знать, мы только чувствуем.

Банальность. Это и так всем известно. Но «знать» звучит более основательно.

— Ладно, — говорю, — не кипятись. Я только посмотрю и отстану.

— Хорошо, только будь подальше. Мы не должны родиться вместе.

— Окей! Мне тоже это ни к чему.

Я отстаю слегка. Так, чтобы только не потерять его из виду. Всё понятно — ему тоже приспичило родиться. Заразная это штука. Вот меня совершенно не тянет. Нет, само собой я не против всего этого, но и торопиться не следует. Это знает всякий, но не всякий этому следует. Скорее большинство рождается спонтанно и не особо раздумывая. Мне так не нравится. Я люблю обстоятельность. Потому и болтаюсь тут всегда дольше всех. Это я знаю наверняка. Именно «знаю», а не чувствую.

Вот мой знакомый остановился. Никак не решится? Или не знает, что делать? Я сам тоже пока плохо представляю себе процесс рождения. Нет, конечно же, я не раз это наблюдал, но что при этом должен почувствовать сам дух — для меня не ведомо. Да и для других тоже. Всему, как говорится, своё время. Ага! Что-то изменилось. Впереди замаячило чуть смутное сияние. Оно не совсем обычное. Не голубое, а чуть золотистое. Такое тоже бывает. Редко, но бывает. Не знаю, что это может означать, но смотрится красиво. Пожалуй, я себе тоже потом выберу такое. Мой спутник оглядывается. Я вижу, что он волнуется. Подбадриваю его взглядом. Всё будет ништяк. Я уверен. Гляжу, он тоже успокаивается.

Сияние становится всё интенсивнее. Это уже не просто пятно золотистого света, а широкий и яркий проход. Он разгорается всё сильнее и сильнее. Вскоре на него тяжко смотреть. Это целое море золотого огня! Вот, ведь, наткнулся товарищ на золотую жилу! Даже на приличном расстоянии я ощущаю нестерпимый жар от странного Прохода. Такое, пожалуй, ещё мало кто наблюдал. Мне, честно говоря, уже совсем не хочется родиться вот так. Слишком это грандиозно и нереально. Хотя вот же, плывёт неспешно мой бывший «напарник» прямо в центр огромного сияния и сам уже светится золотом. Силён, бродяга! Нет уж, я себе выберу что-нибудь более спокойное.

Внезапно всё кончается. Сильнейшая вспышка и я на неопределённое время теряю всякую ориентацию. Прав был мой спутник — стоило держаться подальше. Лечу куда-то, сам не ведаю куда. Мимо проносятся другие духи и смотрят на меня с удивлением. Что такое? Я пытаюсь сам себя разглядеть. Это плохо получается, потому что меня как бы и нет. Вспоминаю старый и действенный способ: нужно представить себя со стороны. Мгновенно оказываюсь раздвоенным. Часть меня остаётся на месте — это скорее обозначение того, где должна находиться моя сущность — другая часть представляет собой точку в пространстве. Но именно в этой точке я себя сейчас ощущаю

Мама дорогая (опять знакомое слово), что же это за фигня? Там, где должна быть моя сущность, в сером тумане колышется громадное, золотисто-синее облако. Это я?!? Не может быть. Нет, точно вам говорю. Я себя прекрасно знаю. Уже не раз так разглядывал. Всегда был среднего размера облаком, чуть светлее, чем сам туман. Но ЭТО просто атас какой-то!

Я вновь вернулся в самое себя и попробовал ощутить какие-нибудь изменения. Ничего необычного. Те же чувства, то же настроение. Хотя постой. Не совсем то. Где-то внутри меня появилась тяжеловесная уверенность, что всё именно так и должно было случиться. И последние события имеют к этому самое непосредственное отношение. И эта шебутная троица духов, и мой молчаливый спутник, исчезнувший в золотом сиянии. Неужели пришла и моя пора? От таких мыслей бросило в дрожь. Если это можно так назвать. Я даже прочувствовал, как вся моя сущность завибрировала, переливаясь немыслимой расцветки огнями.

Меня понесло. Так же, как и недавно моего спутника. Я сам ничего не делал. Меня несло и несло куда-то вверх (направления здесь штука весьма условная). Внезапно я остановился. Ну, и чё дальше? Я с интересом зыркал по сторонам. Пока ничего необычного. Жду. Опа! Вот оно!

Из глубины необъятного тумана стала вырисовываться некая плотность. Вначале просто чуть более тёмное пятно. Слежу с интересом. Страха нет. Чего тут бояться? Всё испытано не единожды, хоть я этого и не помню. Но всё же чуть потряхивает. Это можно назвать нетерпением. Сгусток тумана начинает медленно разгораться. Ну-ну, поглядим, какого цвета ты нарисуешься. Этого никогда не угадаешь. Статистика подтверждает, что чаще всего это обычный голубой цвет. Но ведь я недавно такое наблюдал, что невольно призадумаешься. А ещё я как-то сразу понял, что это вовсе не мы выбираем и цвет, и то, когда родиться. Всё уже предопределено. Кем — не известно. Скорее всего, той частью нас, которую мы не помним, но о которой все знают, что она существует. И чего же такое, любопытно знать, я для себя выбрал?

Свет становится всё ярче. Не голубой, это сразу видно. Уже интересно. Чего-то подобного я, пожалуй, ожидал. Но и не золотистый. Какой же цвет? Я не могу сориентироваться. Цвет вижу, но назвать не могу. Красный? Не совсем. Малиновый? Да ну нафиг! Что ж за ботва, а?

О! Дай-ка я снова со стороны гляну. Лишь мельком, и сразу назад. Знаю, что это весьма опасно. Можно не успеть вернуться и тогда будет полнейшая *цензура*. Похуже, чем та судьба, что вполне ожидала последнего из троицы. Ну, да я быстро.

Р-раз! Смотрю. И что? Вот это вот, что такое, я вас спрашиваю? Теперь я прекрасно вижу, что пятно перед моей сущностью переливается всеми цветами радуги и глаз слепит не меньше, а то и больше, чем у моего золотистого приятеля. Ну, блин, попал! Что ж всё это значит? Нет, конечно приятно, что не заурядность какая-то подвалила, но и стрёмно-то как! Я живо влетаю обратно. В сущности моей уже определились значительные перемены. Я стал гораздо тяжелее. Да куда там! Я вообще еле двигаюсь. Меня просто тащит в сторону сумасшедшего пламени, как на верёвочке. Чую — обратно не вырвешься. Значит вот оно как. А память? Возвратится она или как? Те, что уже рождены, помнят всё про этот мир тумана или совсем ничего? Я теряюсь в догадках. На миг возникает опасение, что могу застрять, как тот из троицы. Да нет, это вряд ли. При таком свечении с десяток, подобных мне, легко затащит внутрь. Оглядываюсь по сторонам: никто со мной за компанию не пристроился? Что-то не хочется никаких попутчиков. Ага! Вон кучкуется толпа духов. Но опасаются даже близко подлететь. Только переговариваются между собой возбуждённо. То-то же. Нечего мешать.

Смотрю в самый центр свечения. Это почти невозможно. Оно слепит и жжёт нестерпимо. Долго ли это будет продолжаться? Сколько я смогу вытерпеть? Внезапно движение резко ускоряется. Я лечу навстречу свету, теряя на ходу все мысли.

Бабах!

Я родился!!!

Прикольно. Ни хрена не помню.




Автор: Игорь Квентор